Other Translations: Deutsch , English
From:
Aṅguttara Nikāya 5.167 Восходящие Наставления 5.167
17. Āghātavagga Глава Агхата
Codanāsutta Сутта Порицание
Tatra kho āyasmā sāriputto bhikkhū āmantesi: Там Достопочтенный Сарипутта обратился к монахам так:
“codakena, āvuso, bhikkhunā paraṁ codetukāmena pañca dhamme ajjhattaṁ upaṭṭhāpetvā paro codetabbo. “Друзья, монах, который желает упрекнуть другого, должен вначале утвердить в себе пять вещей.
Katame pañca? Какие пять?
Kālena vakkhāmi, no akālena; “Я буду говорить в подходящее время, а не в неподходящее.
bhūtena vakkhāmi, no abhūtena; Я буду говорить то, что является правдой, а не ложью.
saṇhena vakkhāmi, no pharusena; Я буду говорить мягко, а не грубо.
atthasaṁhitena vakkhāmi, no anatthasaṁhitena; Я буду говорить так, чтобы это приносило пользу, а не вред.
mettacitto vakkhāmi, no dosantaro. Я буду говорить с доброжелательным умом, а не когда питаю злобу”.
Codakena, āvuso, bhikkhunā paraṁ codetukāmena ime pañca dhamme ajjhattaṁ upaṭṭhāpetvā paro codetabbo. Монах, который желает упрекнуть другого, должен вначале утвердить в себе эти пять вещей.
Idhāhaṁ, āvuso, ekaccaṁ puggalaṁ passāmi akālena codiyamānaṁ no kālena kupitaṁ, abhūtena codiyamānaṁ no bhūtena kupitaṁ, pharusena codiyamānaṁ no saṇhena kupitaṁ, anatthasaṁhitena codiyamānaṁ no atthasaṁhitena kupitaṁ, dosantarena codiyamānaṁ no mettacittena kupitaṁ. Друзья, бывает так, что я вижу, как некоего человека упрекают в неподходящее время и не беспокоят в подходящее время. Его упрекают ошибочно и не беспокоят за действительное. Его упрекают грубыми словами и не беспокоят мягкими. Его упрекают так, что это приносит вред, и не беспокоят так, что это приносит пользу. Его упрекают те, кто питают злобу, и не беспокоят те, у кого доброжелательный ум.
Adhammacuditassa, āvuso, bhikkhuno pañcahākārehi avippaṭisāro upadahātabbo: Друзья, когда монаха упрекают путями, противоположными Дхамме, в нём следует пробудить не-сожаление пятью способами:
‘akālenāyasmā cudito no kālena, alaṁ te avippaṭisārāya; “Друг, тебя упрекнули в неподходящее время, а не в подходящее. Для тебя этого достаточно, чтобы не испытывать сожаления.
abhūtenāyasmā cudito no bhūtena, alaṁ te avippaṭisārāya; Тебя упрекнули ошибочно, а не за действительное. Для тебя этого достаточно, чтобы не испытывать сожаления.
pharusenāyasmā cudito no saṇhena, alaṁ te avippaṭisārāya; Тебя упрекнули грубыми словами, а не мягкими. Для тебя этого достаточно, чтобы не испытывать сожаления.
anatthasaṁhitenāyasmā cudito no atthasaṁhitena, alaṁ te avippaṭisārāya; Тебя упрекнули так, что это приносит вред, а не пользу. Для тебя этого достаточно, чтобы не испытывать сожаления.
dosantarenāyasmā cudito no mettacittena, alaṁ te avippaṭisārāyā’ti. Тебя упрекнул тот, кто питает злобу, а не тот, у кого доброжелательный ум. Для тебя этого достаточно, чтобы не испытывать сожаления”.
Adhammacuditassa, āvuso, bhikkhuno imehi pañcahākārehi avippaṭisāro upadahātabbo. Когда монаха упрекают путями, противоположными Дхамме, в нём следует пробудить не-сожаление этими пятью способами.
Adhammacodakassa, āvuso, bhikkhuno pañcahākārehi vippaṭisāro upadahātabbo: Друзья, когда монах упрекает путями, противоположными Дхамме, в нём следует пробудить сожаление пятью способами:
‘akālena te, āvuso, codito no kālena, alaṁ te vippaṭisārāya; “Друг, ты упрекал его в неподходящее время, а не в подходящее. Для тебя этого достаточно, чтобы испытывать сожаление.
abhūtena te, āvuso, codito no bhūtena, alaṁ te vippaṭisārāya; Ты упрекал его ошибочно, а не за действительное. Для тебя этого достаточно, чтобы испытывать сожаление.
pharusena te, āvuso, codito no saṇhena, alaṁ te vippaṭisārāya; Ты упрекал его грубыми словами, а не мягкими. Для тебя этого достаточно, чтобы испытывать сожаление.
anatthasaṁhitena te, āvuso, codito no atthasaṁhitena, alaṁ te vippaṭisārāya; Ты упрекал его так, что это приносит вред, а не пользу. Для тебя этого достаточно, чтобы испытывать сожаление.
dosantarena te, āvuso, codito no mettacittena, alaṁ te vippaṭisārāyā’ti. Ты упрекал его, питая злобу, а не с доброжелательным умом. Для тебя этого достаточно, чтобы испытывать сожаление”.
Adhammacodakassa, āvuso, bhikkhuno imehi pañcahākārehi vippaṭisāro upadahātabbo. Когда монах упрекает путями, противоположными Дхамме, в нём следует пробудить сожаление этими пятью способами.
Taṁ kissa hetu? И почему?
Yathā na aññopi bhikkhu abhūtena codetabbaṁ maññeyyāti. Чтобы какой-нибудь другой монах не вздумал упрекать кого-либо по ошибке.
Idha panāhaṁ, āvuso, ekaccaṁ puggalaṁ passāmi kālena codiyamānaṁ no akālena kupitaṁ, bhūtena codiyamānaṁ no abhūtena kupitaṁ, saṇhena codiyamānaṁ no pharusena kupitaṁ, atthasaṁhitena codiyamānaṁ no anatthasaṁhitena kupitaṁ, mettacittena codiyamānaṁ no dosantarena kupitaṁ. Друзья, бывает так, что я вижу, как некоего человека упрекают в подходящее время и не беспокоят в неподходящее время. Его упрекают за действительное и не беспокоят по ошибке. Его упрекают мягкими словами и не беспокоят грубыми. Его упрекают так, что это приносит пользу, и не беспокоят так, что это приносит вред. Его упрекают те, у кого доброжелательный ум, а не те, кто питают злобу.
Dhammacuditassa, āvuso, bhikkhuno pañcahākārehi vippaṭisāro upadahātabbo: Друзья, когда монаха упрекают путями, соответствующими Дхамме, в нём следует пробудить сожаление пятью способами:
‘kālenāyasmā cudito no akālena, alaṁ te vippaṭisārāya; “Друг, тебя упрекнули в подходящее время, а не в неподходящее. Для тебя этого достаточно, чтобы испытывать сожаление.
bhūtenāyasmā cudito no abhūtena, alaṁ te vippaṭisārāya; Тебя упрекнули за действительное, а не по ошибке. Для тебя этого достаточно, чтобы испытывать сожаление.
saṇhenāyasmā cudito no pharusena, alaṁ te vippaṭisārāya; Тебя упрекнули мягкими словами, а не грубыми. Для тебя этого достаточно, чтобы испытывать сожаление.
atthasaṁhitenāyasmā cudito no anatthasaṁhitena, alaṁ te vippaṭisārāya; Тебя упрекнули так, что это приносит пользу, а не вред. Для тебя этого достаточно, чтобы испытывать сожаление.
mettacittenāyasmā cudito no dosantarena, alaṁ te vippaṭisārāyā’ti. Тебя упрекнул тот, у кого доброжелательный ум, а не тот, кто питает злобу. Для тебя этого достаточно, чтобы испытывать сожаление”.
Dhammacuditassa, āvuso, bhikkhuno imehi pañcahākārehi vippaṭisāro upadahātabbo. Когда монаха упрекают путями, соответствующими Дхамме, в нём следует пробудить сожаление этими пятью способами.
Dhammacodakassa, āvuso, bhikkhuno pañcahākārehi avippaṭisāro upadahātabbo: Друзья, когда монах упрекает путями, соответствующими Дхамме, в нём следует пробудить не-сожаление пятью способами:
‘kālena te, āvuso, codito no akālena, alaṁ te avippaṭisārāya; “Друг, ты упрекал его в подходящее время, а не в неподходящее. Для тебя этого достаточно, чтобы не испытывать сожаления.
bhūtena te, āvuso, codito no abhūtena, alaṁ te avippaṭisārāya; Ты упрекал его за действительное, а не по ошибке. Для тебя этого достаточно, чтобы не испытывать сожаления.
saṇhena te, āvuso, codito no pharusena, alaṁ te avippaṭisārāya; Ты упрекал его мягкими словами, а не грубыми. Для тебя этого достаточно, чтобы не испытывать сожаления.
atthasaṁhitena te, āvuso, codito no anatthasaṁhitena, alaṁ te avippaṭisārāya; Ты упрекал его так, что это приносит пользу, а не вред. Для тебя этого достаточно, чтобы не испытывать сожаления.
mettacittena te, āvuso, codito no dosantarena, alaṁ te avippaṭisārāyā’ti. Ты упрекал его с доброжелательным умом, а не питая злобу. Для тебя этого достаточно, чтобы не испытывать сожаления”.
Dhammacodakassa, āvuso, bhikkhuno imehi pañcahākārehi avippaṭisāro upadahātabbo. Когда монах упрекает путями, соответствующими Дхамме, в нём следует пробудить не-сожаление этими пятью способами.
Taṁ kissa hetu? И почему?
Yathā aññopi bhikkhu bhūtena coditabbaṁ maññeyyāti. Чтобы какой-нибудь другой монах задумался о том, чтобы упрекать кого-либо за действительное.
Cuditena, āvuso, puggalena dvīsu dhammesu patiṭṭhātabbaṁ—Друзья, человек, которого упрекают, должен быть утверждён в двух вещах:
sacce ca, akuppe ca. в правдивости, в не-злобе.
Mañcepi, āvuso, pare codeyyuṁ kālena vā akālena vā bhūtena vā abhūtena vā saṇhena vā pharusena vā atthasaṁhitena vā anatthasaṁhitena vā mettacittā vā dosantarā vā, ahampi dvīsuyeva dhammesu patiṭṭhaheyyaṁ—Если другие будут упрекать меня – либо в подходящее время, либо в неподходящее; либо за действительное, либо по ошибке; либо мягко, либо грубо; либо так, что это приносит пользу, либо так, что это приносит вред; либо с доброжелательным умом, либо питая неприязнь – мне всё равно нужно быть утверждённым в двух вещах:
sacce ca, akuppe ca. в правдивости и не-злобе.
Sace jāneyyaṁ: Если я знаю:
‘attheso mayi dhammo’ti, ‘atthī’ti naṁ vadeyyaṁ: “Во мне есть это качество”, то я скажу ему: “Оно существует.
‘saṁvijjateso mayi dhammo’ti. Это качество есть во мне”.
Sace jāneyyaṁ: Если я знаю:
‘nattheso mayi dhammo’ti, ‘natthī’ti naṁ vadeyyaṁ: “Во мне нет такого качества”, я скажу ему: “Его не существует.
‘neso dhammo mayi saṁvijjatī’”ti. Этого качества нет во мне”.
“Evampi kho te, sāriputta, vuccamānā atha ca panidhekacce moghapurisā na padakkhiṇaṁ gaṇhantī”ti. “Сарипутта, даже хоть ты и говоришь им так, некие глупцы, что сидят здесь, не принимают с уважением то, о чём ты говоришь”.
“Ye te, bhante, puggalā assaddhā jīvikatthā na saddhā agārasmā anagāriyaṁ pabbajitā saṭhā māyāvino ketabino uddhatā unnaḷā capalā mukharā vikiṇṇavācā indriyesu aguttadvārā bhojane amattaññuno jāgariyaṁ ananuyuttā sāmaññe anapekkhavanto sikkhāya na tibbagāravā bāhulikā sāthalikā okkamane pubbaṅgamā paviveke nikkhittadhurā kusītā hīnavīriyā muṭṭhassatino asampajānā asamāhitā vibbhantacittā duppaññā eḷamūgā, te mayā evaṁ vuccamānā na padakkhiṇaṁ gaṇhanti. “Почтенный, бывает некие люди, лишённые веры, ушедшие из жизни домохозяйской в жизнь бездомную не благодаря вере, но с намерением обеспечить себе жизнь. Они коварные, лицемерные, обманчивые, неугомонные, чванливые, самовлюблённые, болтливые, беспорядочные в беседах, не охраняют дверей органов чувств, неумеренные в еде, не предаются бодрствованию, безразличные к аскетической жизни, не имеют глубокого почтения к тренировке, проживают в роскоши, апатичные, превосходящие других в своём падении, уклоняющиеся от своей обязанности жить в затворничестве, ленивые, лишённые усердия, с замутнёнными умами, не имеющие бдительности, несосредоточенные, с блуждающими умами, немудрые, тупые. Когда я говорю им так, они не принимают с уважением то, о чём я говорю.
Ye pana te, bhante, kulaputtā saddhā agārasmā anagāriyaṁ pabbajitā asaṭhā amāyāvino aketabino anuddhatā anunnaḷā acapalā amukharā avikiṇṇavācā indriyesu guttadvārā bhojane mattaññuno jāgariyaṁ anuyuttā sāmaññe apekkhavanto sikkhāya tibbagāravā na bāhulikā na sāthalikā okkamane nikkhittadhurā paviveke pubbaṅgamā āraddhavīriyā pahitattā upaṭṭhitassatino sampajānā samāhitā ekaggacittā paññavanto aneḷamūgā, te mayā evaṁ vuccamānā padakkhiṇaṁ gaṇhantī”ti. Но, почтенный, есть представители клана, ушедшие из жизни домохозяйской в жизнь бездомную благодаря вере. Они не коварные, не лицемерные, не обманчивые, не неугомонные, не чванливые, не самовлюблённые, не болтливые, не беспорядочные в беседах. Они охраняют двери органов чувств, умеренные в еде, предаются бодрствованию, настроенные на аскетическую жизнь, имеют глубокое почтение к тренировке. Они не проживают в роскоши и не апатичны. Они не превосходят других в своём падении и не уклоняются от своей обязанности жить в затворничестве. Они усердные, решительные, осознанные, бдительные, сосредоточенные, с однонаправленными умами, мудрые, умные. Когда я говорю им так, они принимают с уважением то, о чём я говорю”.
“Ye te, sāriputta, puggalā assaddhā jīvikatthā na saddhā agārasmā anagāriyaṁ pabbajitā saṭhā māyāvino ketabino uddhatā unnaḷā capalā mukharā vikiṇṇavācā indriyesu aguttadvārā bhojane amattaññuno jāgariyaṁ ananuyuttā sāmaññe anapekkhavanto sikkhāya na tibbagāravā bāhulikā sāthalikā okkamane pubbaṅgamā paviveke nikkhittadhurā kusītā hīnavīriyā muṭṭhassatino asampajānā asamāhitā vibbhantacittā duppaññā eḷamūgā, tiṭṭhantu te. “Сарипутта, оставь этих людей, которые лишены веры, которые ушли из жизни домохозяйской в жизнь бездомную не благодаря вере, но с намерением обеспечить себе жизнь… немудрые, тупые.
Ye pana te, sāriputta, kulaputtā saddhā agārasmā anagāriyaṁ pabbajitā asaṭhā amāyāvino aketabino anuddhatā anunnaḷā acapalā amukharā avikiṇṇavācā indriyesu guttadvārā bhojane mattaññuno jāgariyaṁ anuyuttā sāmaññe apekkhavanto sikkhāya tibbagāravā na bāhulikā na sāthalikā okkamane nikkhittadhurā paviveke pubbaṅgamā āraddhavīriyā pahitattā upaṭṭhitassatino sampajānā samāhitā ekaggacittā paññavanto aneḷamūgā, te tvaṁ, sāriputta, vadeyyāsi. Но, Сарипутта, тебе следует обращаться к тем представителям клана, которые ушли из жизни домохозяйской в жизнь бездомную благодаря вере. Которые не коварные… мудрые, умные. Наставляй своих товарищей-монахов, Сарипутта!
Ovada, sāriputta, sabrahmacārī; Наставляй своих товарищей-монахов, Сарипутта,
anusāsa, sāriputta, sabrahmacārī:
‘asaddhammā vuṭṭhāpetvā saddhamme patiṭṭhāpessāmi sabrahmacārī’ti. “Я сделаю так, что мои товарищи-монахи выйдут за пределы того, что является противоположным благой Дхамме, и укреплю их в благой Дхамме”.
Evañhi te, sāriputta, sikkhitabban”ti. Вот, Сарипутта, как ты должен тренировать себя”.
Sattamaṁ. Седьмая.